«Mobeonsa» чего стоит), и наставило тайников прямо на самом видном месте. Подставив кресло и забравшись на него как на стремянку, я начал проводить руками по раме, медленно сканируя пальцами неровности дерева, затем по полотну картины, так же внимательно прислушиваясь к тактильным ощущениям, особенно тщательно исследуя то место, где был нарисован ежедневник.

Бесполезно. Картина являла собой обыкновенное творческое творение, без секретов и сопровождающих их тайников. Радикулит меня скрючь, где же книга?

– Эйприл, – я стремительно вышел из кабинета, больше не желая терять ни секунды. – Показывай, где библиотека!

– Да, сэр. Пойдёмте, я вам покажу, – ответила девушка.

– Сэр, – окликнул нас Джонни. – А вы не подскажите, где можно найти информацию о воздействии на мозг?

– Женись на психологе, и будешь знать даже то, чего знать не хочешь.

Поход до библиотеки был похож на соревнование двух бегунов, где я обгонял девушку на пол корпуса, и лишь незнание, где именно находится финишная черта, заставляло меня периодически давать ей фору. Под конец спринта, запыхавшаяся Эйприл кивнула в сторону заветной двери, и я, знаменуя свою победу, врываюсь в помещение библиотеки.

– Твою же мать! – совершенно забыв о такой нужной вещи, как самоконтроль, я позволил своим рукам обхватить голову, а голосу воспроизводить исконно русские фразеологизмы на родном наречии.

– Сэр, это русский? – подошла ко мне девушка, успев привести дыхание с улыбкой в режим «норма».

– Угу… – даже не сказало, а больше «булькнуло» моё горло, в котором застряло ещё столько невысказанного.

– А что это означает?

– Восхищение, и мать его восторг, насколько, бляха-муха, большая у меня библиотека!

– О, да, сэр, она уникальна. Даже если судить по размерам. Не каждый может себе позволить такую крупную коллекцию! – закивала она, и для красноречия добавила пару крепких русских словечек, которыми я выразил своё «восхищение». С её ужаснейшим акцентом родной мат мне показался даже чем-то милым и игривым, как будто оленёнок Бемби скакал на раскалённой сковородке.

Но тем ни менее Эйприл немного слукавила, сказав, что у меня большая библиотека – хранилище книг оказалось просто колоссальных размеров! Эго обладателя крупной корпорации по полной отыгралось на «бумажных носителях» человеческого знания: книжные стеллажи тянулись ввысь до самого потолка, высотой с трёх-четырёх этажный дом, вокруг громадин витиеватыми спиралями закручивались лестницы, в промежутках между стеллажей стояли столы с тонкими мониторами, а по полу ползли изящные узоры декоративных вставок с металлическим отливом. Если я спрятал ежедневник именно здесь, то сам себе подписал смертный приговор.

– Мистер Александр, какие будут дальнейшие распоряжения? – спросила Эйприл.

– Никаких.

– Могу ли я вам чем-то помочь?

– Нет.

– Позвольте спросить, чем вы дальше будете заниматься?

– Искать.

В сущности, поиск это не совершаемое действие, а цель жизни, и важность его нельзя недооценивать. Всякий поступок, любая мысль – есть ни что иное, как поиск чего-то заветного, безмерно желанного. Получается, что множество таких мельчайших мазков превращаются в общую картину под названием «Поиск». Счастлив тот, кто может не целясь ответить, какова его цель и куда должен вывести его путь. И как же так получилось, что прихоть судьбы перевернула для меня всё вверх дном? Свою цель я знаю, но из-за этого поиск превратился в цель моего существования.

Для начала я просто обошёл свою библиотеку, с каждым новым шагом ужасаясь, насколько она огромна, в растерянности не понимая, куда утыкаться взглядом и с чего, собственно говоря, начинать. Затем я выработал примерный план куда и как двигаться, чтобы рассматривать книгу за книгой в поиске ежедневника. К моему счастью, стеллажи были не глубокими, и книги в них стояли всего в один ряд.

И на том спасибо!

В остальном дело оборачивалось грязной мерзкой дрянью – книг было слишком много, а времени сидеть дома не было вообще. Корпоративный мир медленно начинал оживать от шока после моей выходки, и наглые визитёры с каждым днём становились все настойчивее и настойчивее. Но я оказался тем ещё Эверестом, и меня так просто взять не удалось! Со стороны всё выглядело так, будто старый пень совсем «с глузду съехал», стал затворником, закрылся в библиотеке и начал проводить всё своё время с книгами.

Реальность от этой иллюзии не много чем отличалась – каждое утро моё старческое тело отключалось от Mobeonsa, одевалось и шло в библиотеку, чтобы до глубокой ночи воротить книжные переплёты, глотать полувековую пыль старых страниц и стирать глаза в поисках ежедневника. Так прошла неделя, затем пролетела вторая, и третья скрылась в бесконечных текстах, названиях и обложках. Из-за этого ко мне начало подкатывать отчаяние, что я депортирован в свою старость без права на возврат.

Начало четвертой недели, как клон, походил на все предыдущие понедельники, проведённые в самоотверженном стремлении найти машину времени в океане мировой литературы – попросив завтрак прямо в библиотеку, я направился к двадцать четвёртому столбу, где находился двенадцатый стеллаж, с разделом литературы за тысяча девятьсот восемьдесят шестой год. Именно там я вчера и остановился.

– Доброе утро, сэр, – подошла ко мне Эйприл, с традиционным утренним визитом. Её вопросы за эти дни я уже выучил наизусть. – Могу ли я…

– Нет, помощь не нужна, никого ко мне не впускать, на вопросы не отвечать, и мне от тебя ничего не нужно.

Девушка кивнула, понимая что стремительность ответов говорит о моём желании поскорее избавится от собеседника.

– Сэр, позвольте вас предупредить – сегодня я выезжаю в офис, нужно решить пару вопросов. Если вам что-нибудь понадобиться от меня, то вы можете связаться со мной по миттенцеру.

С этими словами Эйприл передала мне коммуникатор и стремительной походкой покинула библиотеку, а я покорно нацепил его на ухо и приказал аппарату включиться. Через три часа с обязательным визитом зашёл и Джонни.

– Добрый день, сэр. Вы всё продолжаете свой поиск?

– Да-да… – отвечаю, не оборачиваясь на своего визитёра.

– Значит обедать вы будете опять здесь?

– Опять здесь…

– Хорошо, я распоряжусь. Будут-ли какие-нибудь указания?

– Нет-нет, можешь идти.

– Спасибо, сэр, – улыбнулся начальник охраны и уже было пошёл к выходу, как необъяснимые силы дёрнули его за язык. – Кстати, неплохая осень в этом году. Может вы захотите выбраться на пару часов из дома. Поглядеть на природу. Листья, цветы, бабочки…

– Бабочки в это время уже не летают! Ты бы еще сказал молнию посмотреть, цунами полюбоваться и гром…

Тут-то в меня и вошла раскаленная игла странного чувства, неприятной волной добираясь до самого дна желудка. Из-за экзотических ощущений я не понимал, что со мной происходит, но чем больше волны беспокойства атаковали мой берег умиротворения, тем явственнее было